Магическое мышление во время войны: почему знахари, астрологи и тарологи стали такими популярными?
Когда мир кажется неконтролируемым, люди ищут хотя бы иллюзию уверенности. О том, почему во время войны мы чаще обращаемся к «магическим» объяснениям реальности, рассказывает Юлия Дёмкина — психолог Центра ментального восстановления "Незламна" от "Фонда Маша"
Во время войны меняется буквально всё — быт, привычки, ценности. Но заметнее всего меняется то, как мы думаем. Люди сталкиваются с полной потерей контроля над событиями, которые не поддаются логике. И в таких условиях у многих активизируется магическое мышление — вера в то, что мысли, символы или действия могут влиять на реальность.
Это не про магию, не про оккультизм, не про детскость и не про слабость. Это — про попытку удержаться, когда земля уходит из-под ног. Ведь при длительном напряжении, которое в нашем случае длится уже четвёртый год, снижается наша способность к критическому мышлению.
— Магическое мышление возникает в момент, когда логика перестаёт помогать. Человек теряет ощущение контроля, сталкивается с хаосом — и тогда появляется желание найти что-то, что «работает». Если я положу в сумочку этот оберег — всё будет хорошо. Если посмотрю, что там с ретроградным Меркурием — значит, я хотя бы что-то понимаю. Это снижает тревожность и даёт внутреннюю опору. И именно этого ищет психика, — объясняет психолог Центра ментального восстановления «Незламна» от «Фонда Маша» Юлия Дёмкина. — Это не «детский» тип мышления. Во время кризиса к нему прибегают абсолютно разные люди, даже очень рациональные и образованные. Женщины и мужчины, гражданские и военные. Это часть нашего мозгового механизма выживания.
И цифры это подтверждают: согласно данным КМИС (опрос с 17 февраля по 5 марта 2024 года), 43% украинцев верят хотя бы в одну из форм предсказания — астрологию, таро или экстрасенсорику. Среди женщин таких — 49%, среди пожилых людей — более 50%, а среди тех, кто имеет очень низкий доход — аж 65%.
Магическое мышление часто имеет ритуальное проявление: кто-то носит оберег, кто-то не произносит «несчастливые» слова, а военные держат при себе один и тот же жетон:
— Если человек знает, что это помогает ему успокоиться — это хорошо. В мелочах оно даже может быть полезным: например, решить, купить платье или нет — почему бы не спросить у таро? – говорит психолог Юлия Дёмкина. – Но когда дело касается выживания, решений об эвакуации, медицинской помощи — здесь должны работать исключительно факты, а не магическое мышление. Один из примеров — мать с грудным ребёнком, которая отказалась от принудительной эвакуации, потому что ждала предсказания знахаря. В этом случае уже шла речь о сложном комплексном расстройстве, но оно наглядно демонстрирует: когда речь идёт о безопасности — магическое мышление может быть опасным.
Интересно, что магическое мышление имеет не только индивидуальное, но и коллективное измерение. Например, общество может создавать образы «неуязвимых героев», веру в «особую силу» слов или песен, которые «изменяют ход событий».
— Помните, как в первые дни полномасштабной войны украинцы массово подключались к онлайн-молитвам? Это и было коллективное магическое мышление. Оно стало частью национального нарратива, способом держаться вместе и верить в победу.
Но важно всегда сохранять баланс:
— Если магическое мышление становится единственным способом реагирования, оно начинает мешать. Лучше всего — это сочетание: ритуалы плюс реальные действия. Психологическая поддержка, волонтёрство, взаимопомощь, обращение к специалистам, — говорит психолог.Итак, магическое мышление во время войны — это не признак слабости или наивности. Это глубокая человеческая потребность найти смысл и точку опоры в условиях неопределённости. Иногда, чтобы сохранить рассудок, люди прибегают к воображаемому. И это тоже способ выжить. Главное — в поиске смыслов не потерять связь с реальностью.